Лингвисти́ческая филосо́фия
(философия «обыденного языка») - философское направление, поставившее
своей основной задачей анализ естественного языка строгими методами.
Анализ предпринимался с целью определения философски значимых
концептов (таких, как «добро», «зло», «долг», «знание», «значение» и
др.), опираясь на контексты употребления соответствующих слов в
обыденной речи. Другая цель анализа - выявление особой «логики» (правил,
регламентов и конвенций) функционирования языка в условиях повседневной
коммуникации. Первый круг задач выполнялся
концептуальным анализом, второй - логическим анализом речевых актов.
Л. ф. представляет собой разновидность аналитической философии (см.
Логическое направление) - одной из
школ неопозитивизма. В отличие от первоначальной версии аналитической
философии, занятой преимущественно логическим анализом языка науки,
Л. ф. сосредоточила свое внимание на анализе повседневной речи
(обыденного, или обычного, языка), а также языка этических
сочинений.
Л. ф. сложилась в английских университетах Кембриджа и Оксфорда
(поэтому её иногда называют оксфордской школой) и берёт начало в идеях
Дж. Э. Мура, относящихся к рубежу 19 и 20 вв. (его концепцию принято
называть «философией здравого смысла»). Как целостное направление
Л. ф. оформилась к середине 20 в. Её основателем (наряду с Муром)
является Л. Витгенштейн. Крупнейшие представители: Ф. Вайсман,
Дж. Остин, Э. Анкомб, П. Гич, Г. Райл, А. Дж. Айер, П. Ф. Стросон,
Дж. Урмсон, П. Ноуэлл-Смит, Р. Хэар, Д. Уиздом, М. Лазеровиц. К Л. ф.
примыкают американские философы Н. Малколм, Л. Линский, П. Грайс,
Дж. Р. Сёрл, З. Вендлер, М. Блэк, финский логик Г. Х. фон Вригт и
другие.
Ниже рассматриваются лингвистические идеи Л. ф. Теоретические основы
Л. ф. изложены в посмертно опубликованных «Философских исследованиях»
Витгенштейна (1953). Концепция позднего Витгенштейна сложилась в ходе
наблюдений над функционированием языка в естественных условиях коммуникации. Витгенштейн рассматривал
речь как компонент целенаправленной и регламентированной деятельности
человека, характеризующейся множественностью целей. Язык (речевые высказывания и входящие в них языковые формы) -
это орудие, служащее выполнению определённой задачи. Могут существовать
языки, предназначенные для достижения лишь некоторых целей (например,
«язык приказов»). Соединение речи и действия Витгенштейн называл
«языковой игрой» (ср. приказ - выполнение приказа). Каждая «языковая
игра» как законченная система коммуникации отвечает некоторой «форме
жизни». Таким образом, Л. ф. выдвигает на первый план не столько
когнитивную (связанную с мышлением), сколько инструментальную (связанную
с действием и воздействием) функцию
языка. Её объект - язык в действии.
В своём подходе ко всему тому, что связано с ментальными процессами и
операциями (знанию, значению, пониманию, намерению, мнению и др.),
Витгенштейн перенес акцент с опыта и ощущений на технику (условия
существования), т. е. правила и регламентированность.
В согласии с общей теорией находится сформулированный Витгенштейном
концепт значения, основанный на анализе значения существительного «значение». Такие признаки
функционирования высказывания, как подчинённость правилам,
конвенциональность, орудийность и целенаправленность, дали основание
для понимания значения как употребления. Новая интерпретация значения
противостояла теории обозначения и сопровождалась критикой
остенсивной (указательной) теории приобретения семантических знаний.
Исходным в анализе считалось значение высказывания, из него выводилось
значение слова. Значения высказывания и слова рассматривались в
неразрывной связи с условиями их употребления (контекстом, ситуацией, участниками коммуникации, её
целями). Значение описывалось в виде набора правил употребления
(«грамматики» или «логики») той или другой единицы (ср. «логика прилагательных», «грамматика» прилагательного
«хороший»). Таким образом, значение не отделялось от категорий прагматики. Концепт значения претерпел
дальнейшую прагматизацию в теории Грайса, связавшего значение с
намерением говорящего произвести некоторое воздействие на адресата и
выдвинувшего понятие «значение говорящего». Последнее повлекло за собой
исследование косвенных смыслов высказывания и правил их интерпретации.
Концепция значения как употребления расширила методику семантических
исследований за счёт операций по соединению слов и высказываний с
типичными для них контекстами и прагматическими ситуациями, а также за
счёт выявления прагматических ограничений на сочетаемость.
Идеи Л. ф. опирались на изучение двух типов речи - повседневных
разговоров (диалогов) и практического
рассуждения. Этому разделению области исследования соответствуют 2
основных направления Л. ф.: анализ обыденной речи и анализ языка
морали.
Изучая обыденную речь в действии и как действие, Л. ф. включила в
круг своих интересов динамический аспект речи: пропозициональные
отношения (установки), их взаимодействие с пропозицией, ситуативные условия и цели
коммуникации. Исследовательские интересы переместились в область
прагматики. Результатами этого направления поисков явились: теория
речевых актов (Остин, Сёрл), выявление прагматических пресуппозиций (Урмсон) и правил (конвенций,
постулатов, максим) общения (Грайс, Э. Лич), таких, как «принцип
сотрудничества», «принцип вежливости» и др., понятие импликатур речи
(Грайс) - нестрогих импликаций, позволяющих, основываясь на знании
коммуникативных конвенций, определить контекстно обусловленный смысл
высказывания. Эти идеи и понятия были восприняты и развиты
современной лингвистической прагматикой, социолингвистикой и риторикой.
Аналогичный комплекс идей сформировался в ходе анализа практического
рассуждения. Если научно-теоретическое рассуждение направлено на
установление объективной истины (истинностного значения предложения), то задача практического рассуждения
заключается в выборе цели и способов её достижения, и оно допускает
варьирование. Его итог - принятие решения или предписание,
определяющие действия. Логический анализ практического рассуждения
(языка морали) был предпринят представителями Л. ф., занимающимися
проблемами этики (Мур, Ноуэлл-Смит, Хэар). Мур в противовес этическому
натурализму стремился показать, что ключевые для этики оценочные предикаты («хороший», «плохой») не обозначают
никакого естественного свойства объектов. Это стимулировало поиск новых
принципов определения оценочных и других недескриптивных значений.
В соответствии с общей для Л. ф. тенденцией оценка была определена в
терминах коммуникативной установки: положительная оценка выражает
рекомендацию, стимулирующую действие (Хэар). Анализ практического
рассуждения выявил особый вид нарушений смысловой правильности текста.
Первым привлек внимание к этому явлению Мур. Его пример «Идёт дождь, но
я так не считаю» известен под названием парадокса Мура. Мур видел в нём
психологическую несообразность, Витгенштейн - нарушение логики
утверждения. Приведённое предложение не содержит прямого логического
противоречия. Это отклонение от нормы, а не
от истины. Конвенция общения требует, чтобы говорящий, утверждая
что-либо, имел для этого основания. В парадоксе Мура зафиксирована
непоследовательность речевых действий. Анализ практического
рассуждения дал ряд результатов, относящихся к прагматической
структуре текста, текстовым функциям групп слов (Ноуэлл-Смит), связям
между значением слова и коммуникативными
функциями высказывания, пропозициональным отношением, деонтическими модальностями и др. Эти результаты вошли в
современную семантику и лингвистику текста.
Л. ф. стимулировала создание ряда философских логик, отражающих
определённую форму жизни и базирующихся на естественном языке:
эпистемические логики, логики оценок, логики предпочтения, логики
прескрипций, логики действия, иллокутивной логики и др.
Козлова М. С., Философия и язык, М., 1972;
Мур Дж., Принципы этики, М., 1984;
Дегутис А., Язык, мышление и действительность. (Очерк
теории значения в аналитической философии), Вильнюс, 1984;
Грязнов А. Ф., Эволюция философских взглядов
Л. Витгенштейна, М., 1985;
его же, Материалы к курсу критики современной буржуазной
философии (философия языка Л. Витгенштейна), М., 1987;
НЗЛ, в. 16. Лингвистическая прагматика, М., 1985;
НЗЛ, в. 17. Теория речевых актов, М., 1986;
НЗЛ, в. 18. Логический анализ естественного языка, М., 1986;
Вригт Г. Х., Логико-философские исследования. Избранные
труды, М., 1986;
Ишмуратов А. Т., Логический анализ практических
рассуждений, К., 1987;
Philosophy and ordinary language, Urbana, 1963;
Wright G. H. von, The varieties of goodness, L.,
1963;
Wittgenstein L., Philosophical investigations,
Oxf., 1967;
Vendler Z., Linguistics in philosophy, Ithaca
(N. Y.), 1967;
Hare R. M., The language of morals, Oxf.,
1972;
McGinn C., Wittgenstein on meaning. (An
interpretation and evaluation), Oxf., 1984.
Н. Д. Арутюнова.